Новый сезон Мордовский национальный театр открыл премьерной постановкой по пьесе эрзянской поэтессы и драматурга Ксении Петровой "Ташто койсэ" ("По старинке").
В основе бытовой, по сути, драмы Петровой чисто социальный конфликт неравенства между состоятельными и бедными слоями населения, на примере отдельно взятой семьи. Суть фабулы незатейлива. Овдовевший Карп намеривается женить сына Акима на девушке с наследством Лизе. А он противится, поскольку любит другую, но бесприданницу Агу. Да и Лиза категорически не согласна на замужество с Акимом, так как влюблена в батрака Ваньку. Однако, волею родственников совершается-таки брак по расчёту, но ничего хорошего из того не получается. Даже скотина в доме новоиспечённого мужа дохнет с приходом новой хозяйки. Да и свёкр-вдовец, как выясняется (хотя об этом несложно догадаться практически с самого начала) озабочен не столько супружеским счастьем сына, сколько удовлетворением собственных мужских потребностей, ничтоже сумняшеся заявив, что "взял сноху для себя".
Однако приглашенный на постановку главный режиссёр Русской драмы Республики Мордовия Андрей Ермолин вознамерившись показать в спектакле «всю сложность и разнообразие многовековой культуры эрзян», решил отказаться от конкретных хронологический рамок и привязки к конкретной эпохе и месту действия. И признаться, зрителю сложно понять, где и когда разворачиваются события. Сюжетное действо щёдро сдобрено традиционными фольклорными песнями-танцами, исполняемыми вроде бы по смыслу, сценография художника-постановщика Андрея Алёшкин перенасыщена этническими знаками-символами. Вот только яркие народные обряды с эффектными колоритными национальными костюмами и фирменным мордовским многоголосием смотрятся тут как отдельные концертные включения и, увы, выбиваются из драматургического контекста.
Всё-таки социальный конфликт, базирующийся на чисто материальной выгоде, в данном случае слабо согласуется с языческими верованиями мордвы, чья жизненная философия подчинялась воле сил природы, и не феодально-капиталистическим законам. А красочно подаваемые сцены колдовских ритуалов (фактически разоблачающие их шарлатанскую сущность) с участием комичного то ли колдуна, то ли юродивого Спири, оттягивают на себя излишнее внимание. И за этим, простите, шаманским цирком, совершенно теряется трагедия ни за что отправленного в острог богатыми сельчанами несчастного Ваньки и красавицы Лизы, вынужденной коротать век с нелюбимым мужем и деспотом-насильником свёкром, и бедной беременной Аги, брошенной любимым и проклятой родственниками с незаконнорожденным ребёнком. И как бы не старались актёры, но – хоть ты тресни - не вяжется всё это с народными традициями, обращенными к святости природных законов и семейным ценностям.
Известия Мордовии 
