Семен Вась милицияын уджалö вель нин важöн, регыд пенсия вылö петас. Ачыс неыджыд тушаа, картупель ныра, бöръя кадас тшöгны кутöма. Но формаыс сы вылын пукалö зэв ладнöя, быттьö Вась сійö паськöмнас и чужлöма. Ачыс зіль, век мыйкö вöчö. Уджалö сiйö оперативнöй дежурнöйöн. Ньöжмыд вöраса, некор оз тэрмась, та вöсна оз и сконъясьлы. А кутшöм мастер балагуритнытö, висьтавны кö заводитас, сувтнысö оз вермы, суткиясöн гажöдö йöзтö.
Коді веськавліс сыкöд дежуритны, оз вермы серамтöг казьтывны öтлаын коллялöм кадсö. Висьтыс Васьлöн кыссьö надзöник, ачыс ньöти оз нюммунлы, кöть и вель серамбанаторъяс йылысь гаравлö. Öтчыд заводитіс казьтывны, кыдзи сійöс армияö босьтісны. Мойдіс неыджыд костъясöн сутки чöж. А асывнас, дежурство сдайтігöн, сöмын на военкомат дорас воис.
Со и öні, муртса удитіс дежурствосö примитны, бара нин сöрö. Ставыс тöдöны, мый ылöдлö, но сюся кывзöны, кадысь кадö ызöбтылöны азым серамöн, кор вермас чорыдакодь пöръявны. А Вась водзö мойдö:
-Воддза воас вöлі ме курсъяс вылын Каунас карын, сэки прибалтъясыдкöд öти пöртйысь на панясим. Сöмын на вои, менö мöдöдісны санчастьö. А сэні зэв мичаник дамочка видлаліс, но эз тшук кажитчы менам чужöм-рожаöй да мöдöдіс кожно-венерологическöй диспансерö. Сэні босьталісны анализъяс, а сыöдз ёна юасисны, узьлывлі эг ме, гöтырысь öтдор, мукöд нывбабакöд. Ме, кöнешнöй делö, синва петмöн петитча. Тшöктісны виччысьлыны, кор анализъяссö видлаласны. Эз дыр и ковмы пукавны. Медводз вирсö видлісны да шуисны, мый ставыс бур. Но ме сэсся збодер сьöлöмöн нин виччыся мöд анализсö, кодöс этатысь босьтісны, - и Вась индіс кинас увлань.
Но петö еджыд халата дзормöм нин прибалтка да и шуö: «Ок, тэ, пöрысь кыр, и абу яндзим татшöм арлыднад?..»
Ме, дерт, чуйми. Мый нин, мися, сэтшöмсö аддзинныд? А сійö зывöка ме вылö видзöдліс да шуис: «Тэнад сюри кельыд спирохета». Стöчасö весиг öні ог помнит, збыль-ö тадзи шусьö, кыдзкö тай сідзи пинь пырыс сöдзöдіс-а. А мый нö, эськö, мися, сэсь колö вöлі сюрнысö, думайта ачым. Пыри врач дорö аслам анализъясöн да сійö меным и висьталіс, мый тайö пö сифилис. Муртса кок йылысь эг усь татшöм юöрсьыд. Колöкö, мися, абу сифилис, сэтшöм кö нин сійö кельыд. Тэ пö тані эн шмонит, вочавидзис врачыд, а сестраыс перйис зэв кыз шприц да ки сöнысь, гашкö, стöкан вир кыскис менсьым, тайö нин мöд анализ вылö. И водтöдісны медся вылі судтаас, дерт, кöнкö, мед ог пышйы. Формаöс пöрччöдісны да öшöдісны торъя жырйö тув вылö, вевттисны полиэтилен мешöкöн. Дыр пö тэныд ковмас куйлыны да мед оз буссьы. Сетісны кузь гач да дженьыд куртка, сэтшöмöс жö, кутшöмöс и миян больничаад сетлöны, лöз малескинысь.
Петкöдлісны палатаöс, койкаöс, лöсьöдісны аслым торъя стöкан да пань. Йöз пöсудаöн пö сёйны-юны оз позь. А стöкансьыс сэтшöм чöскыдтöм одеколон дук паркйö. Чайті, мый одеколонöн дезинфицируйтöны стöкансö, а, вöлöмкö, висьысьясыс юöмаöсь. Сідзи и ковмис кызь öти лун чöж сыысь юны и чай, и компот.
Палатаын вöліны ме кындзи нёльöн. Öти ме вылö видзöдліс да юалö: «Что у тебя, трепак?» Нет, мися, сифилис. «А, сифон», - юрнас гогнитіс сійö. Палатаас ставныс вöлöм тайö лёк висьöмнас висьöны.
Эг на удит пуксьыны, корисны врач кабинетас. Петі, а сэні кык нывбаба пукалöны. Öтиыс лечитысь врачыс, а мöдыс отделениеса заведующöйыс вöлöма. И кутісны менö юасьны. Первой, кöнешнöй делö, анкетнöй даннöйястö, кыдзи и ми допросъяс дырйиыд, а сы бöрын мырдöн зілисны тöдмавны, кутшöм нывбабакöд ме узьлі. Ме, мися, гöтырысь öприч некодöс ог и тöд. А найö оз лэдзчысьны. Оз пö некыдз сэсся сифилисыс вудж, сöмын бокын узьлöмöн сiйöс верман кöвъявны. Да дыр öд тадзи менö проберитісны, но ме пыр сулалі ас кыв вылын, ог öд сэсся лöсьöд кутшöмкö незбыль. Скöрмыны кутісны весиг врачьясыд, ог висьтась да. Лечитысь врачыс сэки ме вылö сэтшöм вылісянь видзöдліс, öткодяліс быттьö менö кутшöмкö няйт ёкмылькöд да и шуис: «Ты же мент! Ты же хуже любого уголовника!» Збыль вылас ачыс, высшöй образованиеа морт, тайö шуöмнас сувтöдіс асьсö уголовникъяскöд öти тшупöдö. Эг нин сылы нинöм воча шу, зэв ёна жугыльми да, öд сифилис аддзисны да мый сэні вöчан.
И, видзöда да, асьнысö падмöг жö кутіс босьтны. Ноко, пö, гачтö лэдзлы. Кытчö воштысян, быть петкöдлы. Öтиыс кинас видлалыштіс, а мöдыс салфеткаöн, бур кöть, мый эз вилкаöн. Кутшöмкö сола ваа бинтöн тöбисны да кадысь кадö шуисны вежлавны, мыйöн косьмас. Тадзи первой луныс и коли.
Мöд лунас студентъясöс сэтчö вайöдісны, висьысьястö сьöрсьöн-бöрсьöн сійö жö кабинетас коралісны. И менö эз жö вунöдны. Адöй мича студенткаяс эськö вöліны да. Мый керан, бара пöрччöдісны, и велöдысьыс ёна вылам указкаöн индаліс. Юръяндзим. Бöрыннас велöдысьыс шуис, мый тайö висьысьыслöн, менам быттьö, тшук абу сифилис. Сійö мöд ног вöлöм петкöдчö. Вöлисти тöкöтьö личыштіс сьöлöмöй.
Выльысь босьтісны анализъяс, но тайö пöрйö спирохетатö абу нин аддзöмаöсь, дзикöдз, буракö, кельдöма. Но век жö видзисны сэні, висьталі нин тай, куим вежон чöж. Медбöрын лэдзисны жö. Ёна на полі, мый гортö ыстасны бумагаяссö, но абу мöдöдöмаöсь.
Муртса диспансерсьыд петі, ыстісны менö миян школаса ещö куим велöдчыськöд дежуритны. Карыс öд ыджыд да уна милиция отделениеыд. Вот öтикö и ми веськалім. Сöмын на балагуритыштны лöсьöдчи, кыдзи гортын, телефон пыр корисны, кутшöмкö нывбаба звöнитö, бöрдöмöн висьталö, мый сылысь тöдтöм морт сумочкасö кисьыс паркын нетшыштіс. Сэні, дерт, пыр жö опергруппа дзонь машинатыр, и экспертöн, и понйöн. Аддзим сійö нывбабатö да шуам, мися, петкöдлы местасö, колöкö, грабительыд эз на ылö удит пышйыны да поннад пыр жö и кутам. Вот пыртіс сійö миянöс паркад медся сук кустъяс саяс. Югзьöдім пöнаръясöн местасö. Видзöдам да сэні мужичöй куйлö, а дінас сумочкаыд туплясьö. Мортыс, вöлöмкö, дзик код. Кöнешнöй делö, лоис пальöдны, бура дыр ас садяс эз во. Сöмын пельяссö зыралöм бöрын синъяссö чашкöдіс. Некыдз оз гöгöрво, кöні сійö да мый сыкöд лоöма. Кузянад тай мортъяммис жö-а. Сэні жö, понятнöй делö, объяснениеяс кутім босьтавны. А нывбабаыд мыйкö, видзöдам да, оз ставсö висьтав, кыдзи вöлі. Мыйлакö читкырасьö. Ковмис сылы гöгöрвоöдны, мый милициялы, кыдзи и поплы, колö висьтавны ставсö, нинöм дзебтöг, а то помöдзыс делöсö нуöдны огö вермöй. Жмитчыштіс-жмитчыштіс тьöтöыд, а сэсся öвтыштіс кинас – гижöй пö.
Делöыс вöлöма тадзи. Рытгорув нин аньыд мунö вöлöм парк кузя гуляйтігтыр. И крутöя ковмöма сылы асмогасьны, мый сэсся вöчан, топöдас кö. А туалетыс матігöгöрын абу. Но и быть лоö мортыдлы кустъяс саяс кежны. Югзьöдöминсьыд пемыдiнад пырöм бöрад сэні нинöм абу и казялöма. Буретш сы шöрö код мужикыд сэні жö туплясьö. Палялас, кор сылы чужöм вылас шоныд ва мöдас киссьыны, кока-кола кöра. Мортыд ымöстас и кияснас заводитас öвтчыны. Сэки сумочкаыд кырымас сюрас, а нывбабаыд, дерт, весьöпöртöдзыс повзяс да ушымгайтчас сэтысь. Быдöн эськö сэнi повзис, кöть кутшöм смелöн эз вöв. Ещö кыдзкö сьöлöмыс крепыд на вöлöма, кодсюрöлöн вермис и потны. А сiйö нöшта и милицияö звöнитас на. Ковмис та кузя öтказнöй вöчны.
Муртса на воим бöр, корöны нин мöдлаö. Бара грабёж. Сiйö луннас заводын, ог нин тöд, кутшöмын, сьöм сеталöмаöсь. Петöмаöсь кык нывбаба проходнöйöд да и сёрнитöны ас костаныс. Öтиыс юалö: «Тэ кытчö деньгатö меститiн?» «Менсьым верöс босьтiс пажын кадö. А тэ нö кытчö?» «Ме плавки пытшкö сюйи», - шуö первойыс. И буретш кык шыш сэнi орччöн лабич вылын пукалöны да став сёрнитö кывласны. Мунасны нывбабаясыд да и разöдчасны. А шышъясыд первой нывбаба бöрсяыд вöтчасны. Карыд, дерт, ыджыд да бура дыр шпионитöмыд кыссьöма. Воöма аньыд ас керка дорас, пырöма подъездас. Вот сэнi сiйöс и топöдöмаöсь.
Öтиыс вомсö тупкöма, мед оз горзы, а мöдыс кисö плавки пытшкас сюйöма, нетшыштöма сэтысь ёкмыльсö и кыкнанныс öдйöджык весасьöмаöсь. Нывбабаыд бöрдiгтырйи гортас пырöма, верöсыслы висьталöма, мый сыкöд лои. Дерт, ог тöд, кыдзи кöзяиныс татшöм висьттö примитiс, кымын «мать» лэдзис да кутшöм кывъясöн гöтырсö креститiс...
Кор жö ми воим индöм адрес кузя, найö кыкнанныс вöлi джоджас туплясьöмöн сералöны, а ковёр вылас деньга разалöма. Ми, кöнешнöй делö, чуймим, корам висьтавны, мый лои да мыйла найö сэтшöма радлöны сьöм воштöм бöрас. А найö кочкалöмöн сералöны, асланыс синваыс нин петö. Кыдзкö сэсся öд лöнисны жö да ми ставсö тöдмалiм налöн кывъясысь. Удждоныс пö местаас кольöма. А мый нö, сiдзкö, шышъясыд гусялiсны?
-Гигиеническöй пакет...
Та бöрын миянлы нин ковмис джоджад туплясьöмöн серавны. Бара öтказнöй лои печатайтны, карад öд быд корöм магнитофон вылö гижсьö.
-Но и чорыда жö кужин пöрйöдлыны, Василий Семёнович, - синвасö чышкалiгтыр шуисны кывзысьяс.
-Эг жö öд пöръяв. Дзик ставыс збыль вöлi...
Василий Семёнович в органах милиции работает уже давненько, скоро на пенсию оформляться будет. Небольшого роста, черноволосый, круглолицый, нос картошкой, в последнее время заважничал, поэтому начал склоняться к полноте. Но, несмотря на это, милицейская форма на нём сидит ладно, как будто в ней он и на свет появился. Ни минуты не усидит на месте, всё время чем-то занят, но не спеша, обстоятельно, поэтому почти никогда не спотыкается. Занимает Василий Семёнович должность оперативного дежурного. Это не то, чтобы очень большой начальник, но и не маленький, он постоянно держит палец на пульсе района. А какой мастер рассказывать, не заикается и не мычит, как некоторые, может сутками народ веселить. Кто попадал с ним на суточное дежурство, долго не может забыть эти совместно проведённые двадцать четыре часа. Рассказ Василия Семёновича льётся, как мелкий ручеёк, так и журчит, а сам даже не улыбнётся, хотя и довольно смешные истории выходят из его уст. Однажды начал рассказывать, как его в армию призывали, говорил с небольшими перерывами целые сутки. Так утром при смене наряда он в своём рассказе только-только до военкомата дошёл.
Вот и сегодня, принял дежурство, а язык его, видно, хорошо смазан, уже опять мелет, как помело. Все знают, что врёт, но слушают, время от времени взрываясь от неудержимого хохота, когда Василию Семёновичу удаётся особо складно соврать. А он знай себе наяривает:
-В позапрошлом году был я на курсах повышения квалификации в городе Каунасе. Тогда ведь с прибалтами с одного котла ещё хлебали. Только приехал, меня направили в санчасть. Там очень симпатичная сестричка меня осмотрела и, видимо, не понравилась ей моя физиономия, потому что сразу направила в кожно-венерологический диспансер. Взяли в этом диспансере у меня анализы, какие положено, а перед этим допрашивали с пристрастием на довольно актуальную тему, а именно: не спал ли я кроме законной моей жёнушки ещё и с незаконными супругами. Я, конечное дело, со слезами на честных глазах отказываюсь. Велели тогда подождать результаты анализов. Что мне делать, жду. Недолго вся эта музыка и продолжалась. Кровь оказалась доброй, в чём я, конечное дело, и не сомневался, да какой ещё ей быть? А вот второй результат меня огорошил. Взяли у меня пробу отсюда, - и Василий Семёнович показал глазами вниз.
Заходит такая пожилая седая прибалтка в белом халате и с презрением в голосе говорит:
- Ах ты, кобель старый! И не стыдно в твоём-то возрасте?
Я, конечное дело, страшно удивился. Что уж там такое могли они накопать?
А она мне с таким презрением в голосе сквозь зубы процедила, у тебя, мол, нашли бледную спирохету, а сама гордо так с высоко поднятой головой и сознанием честно выполненного долга повернулась и вышла, оставив на столе у врача маленькую бумажку с результатом анализа.
А что там, думаю, надо было найти? Врач же страшно обрадовался, сразу его отношение ко мне резко изменилось. Ведь вначале он со мной – с человеком в форме уважительно разговаривал. Это, говорит, сифилис. Меня от такого сообщения чуть удар не хватил. Откуда эта зараза могла прицепиться к моему кончику, понятия не имею. Может, спрашиваю, это не сифилис, если спирохета такая уж бледная? А он сурово так, свысока меня сразу пресёк, ты, мол, тут не шути, заведение у нас серьёзное. А сестра уже из вены кровь на анализ сосёт большим шприцем. Это, мол, берём кровь на «Реакцию Вассермана». До этого никогда таких фамилий не слыхал и, вот, тут просветили. Я и сам уже растерялся, вдруг, думаю, и правда от нашего криминального контингента случайно заразился, всякое, наверно, бывает. Форму пришлось снять, взамен выдали больничную. А мою с погонами повесили в раздевалку и накрыли полиэтиленовым мешком, чтобы не запылилась, видно, надолго решили запереть меня тут. Положили на четвёртом этаже, на самом верху, боялись, наверно, что я сбегу. От лестницы длинный коридор вправо и влево, с одной стороны мужчины, с другой – женщины, а в середине милиция дежурит. Проводила меня сестричка в белом халате, показала палату и койку, где я буду с пользой для дела отдыхать, выдала индивидуальные стакан и ложку. Тут, оказывается, каждому своей посудой надо пользоваться. Причём из стакана одеколоном страшно разит, в другое время я бы попросил заменить, а тут не стал уж возмущаться, не до этого было. Так и пришлось двадцать один день пить из этого стакана и чай, и компот.
В палате кроме меня ещё трое находились. Один сразу спросил: «Что у тебя, трепак?» «Нет, сифилис». «А, сифон», - кивнул он в ответ головой.
Не успел присесть отдохнуть, вызывают меня в кабинет врача. Захожу, а там две женщины сидят. Одна, оказывается, лечащий врач, а другая – заведующая отделением. Ну, посадили напротив себя и начали допрашивать. Сперва, конечное дело, как и у нас, в милиции, анкетные данные записали, а потом принялись выпытывать, с какой же заразной бичихой я переспал так удачно. Я, конечное дело, всё начисто отрицаю. Говорю, что кроме своей жены, я ни одной женщины и не пробовал даже. А они, понятное дело, не верят, кроме как половым путём, мол, сифилис не передаётся. Да ведь долго они меня мурыжили вдвоём, а я всё на своём стою, не буду же придумывать какую-нибудь небылицу. От моего нежелания расколоться тут у них, смотрю, они уже из себя потихоньку начинают выходить. Врачиха так на меня сверху вниз посмотрела, как на какой-нибудь комок грязи и выдавила из себя: «Ты же мент! Ты хуже любого уголовника!» Хотела унизить меня, но на самом деле сама же и стала на одну ступень с уголовниками. И это ведь врач – человек с высшим образованием! Я ничего им на это не ответил, я вообще теряюсь, когда со мной грубо начинают разговаривать, да и находился в их полной зависимости, что ни говори, а обнаружили ведь не что иное, а сифилис! А вдруг правда?!
Но, в конце концов, и у них сомнение, видать, возникло, раз я всё начисто отрицаю. Ну-ка, говорят, спусти штаны. Одна руками потрогала мой съёжившийся от страха мужской орган, а другая – салфеткой. Хорошо ещё, что не вилкой. Всё искали какую-то язвочку, но нигде не нашли. Обмотали конец марлей, смоченной в солёной воде, по мере высыхания велели менять её. Так прошёл первый день.
А на другой день студентов привели, в тот же кабинет стали больных по очереди вызывать. И меня, конечное дело, не забыли. Такие красивые молоденькие студентки, и перед ними голышом стоять пришлось, демонстрировать, даже ведь ладонями не прикроешь. Стыдоба! И долго на меня их преподаватель, тоже женщина, между прочим, указкой тыкал. Но в последнем слове, однако, она вселила в меня надежду. Сказала, что у меня, скорее всего, не сифилис. И тогда только чуть-чуть отошло от сердца, а то ведь совсем, было, упал духом.
Снова взяли у меня анализы со всех мест, но на этот раз спирохету уже не нашли, окончательно, видать, побледнела. И всё-таки продержали меня там, как уже говорил раньше, три недели. Не буду вдаваться в подробности моего вынужденного нахождения за решёткой, как относился ко мне - работнику милиции - в основном уголовный контингент больных. В конце концов всё-таки выписали, но несколько раз ещё велели приезжать, чтобы кровь проверить на эту самую «Реакцию Вассермана». Боялся, что домой напишут, но, хоть и грубияны там работают, однако совести хватило, чтоб не сообщить.
Вышел из этого довольно неприятного заведения, надел опять свою форму, и направили меня вместе с группой товарищей на дежурство. Отделений милиции в большом городе много. Вот в один из таких и мы попали. Только-только примостился я на стуле, думал, надолго, и собрался покалякать о том о сём, как обычно здесь, в нашем РОВД, звонит прибалтийская гражданочка, у которой какой-то злодей в парке вырвал из руки сумочку. Выезжаем, конечное дело, полная машина с опергруппой: следователь, опер, эксперт, кинолог с собакой, ну, и, в качестве бесплатного приложения мы. Нашли эту потерпевшую, где она обещала нас ждать, там и застали. Просим показать место, где произошло данное преступление в надежде, что собака нам поможет своим острым чутьём. Завела та нас в парке за самые густые кусты, темно, хоть глаз выколи. Осветили место фонариками. Смотрим, там мужик со всеми удобствами расположился на отдых, пьяный в дымину, вовсю храпит, а в руке сумочка женская, так сказать, вещественное доказательство. Немало пришлось потрудиться, чтобы привести его в чувство. В конце концов проснулся, вылупил глаза и никак не поймёт, где это он, и почему его персоной столько народу интересуется. Объяснения пришлось тут же на месте брать. А женщина, смотрим, жмётся, не всё стыкуется в её рассказе. Пришлось ей популярно объяснить, что мы – люди официальные, и нам надо говорить только правду, одну правду, и ничего, кроме правды, как священнику при отпущении грехов. Помялась, помялась она, а затем рукой махнула, мол, пишите. А всё оказалось предельно просто.
Шла эта дамочка вечером по парку, и срочно захотелось ей в туалет, вода в радиаторе закипела, как шофёры шутят. Ну, все мы люди, бывает такое с каждым. Туалета же поблизости, как назло, нет, и не предвидится. Пришлось прибегнуть к самому обычному средству – зайти в кусты. Попала с освещённого места в темноту и, естественно, ничего не видит. Да ещё надо по сторонам оглядываться, не идёт ли кто-нибудь близко. А тут этот алкаш разлёгся, оказывается, в самом неподходящем месте. Просыпается, когда ему на лицо кто-то начинает лить тёплую воду cо вкусом кока-колы. Мужик замычал что-то нечленораздельное и замахал руками, отбиваясь от обливающих его неприятных струй. И тут ему в руки попадает дамская сумочка. Женщина, конечное дело, смертельно испугалась, да и любой бы на её месте, понятное дело, струсил. Хорошо ещё, что сердце крепкое оказалось, слабенькое то могло бы и разорваться. А она ещё нашла в себе силы в милицию позвонить. Пришлось тут же отказной материал печатать.
Только вернулись в отделение, хохочем, как угорелые, и тут снова вызов. И опять грабёж.
В тот день, оказывается, на заводе зарплату выдавали. Выходят две женщины через проходную и промеж себя разговаривают. «Ты куда деньги спрятала?» - спрашивает одна другую. «Ко мне муж приходил в обед, он их забрал. А ты куда?» «А я в плавки засунула. Так надёжнее».
А тут как раз на скамейке два жулика сидят и всю их тайную беседу на свои прямые извилины записывают. Разошлись женщины, а воришки эти за первой-то и увязались. Дошла женщина до дома, вошла в подъезд, а эти двое за нею шасть! Один рот ей закрыл, чтобы не квакала, а второй жулик рукой в плавках шарит, нащупал свёрток, выдернул, и оба тут же рванули галопом подальше. Бедная женщина в слезах домой заходит, мужу жалуется на постигшее её несчастье. Не знаю, как муж её принял и долго ли жену матом покрывал, но когда мы приехали на место, оба они катались по ковру среди красненьких купюр с портретами Ильича. Мы, конечное дело, удивились, чему эта парочка так радуется? Выяснилось, что деньги, оказывается, остались целы.
- А что же эти бандиты-то вытащили?
- Гигиенический пакет…
Назад в раздел
